my heawwen
название: Forever yours
пейринг: Мерфи/Коннор (Святые из трущоб)
жанр: слэш, естественно хд
рейтинг: NC-17 наверное
размер: миди что-ли. 10 глав.
саммари: после 1 части, отношения братьев, слэш чуть ли не в каждой главе.
предупреждение: POV мерфи, слэш. Песни, вдохновившие меня, указаны. Поясняющие сноски есть.
посвящение: кому же еще, как не моему родному брату - YuDy . Forever yours <3
глава шестая6 «Побережье Мерфи»
Каждый из нас доел свой омлет с сыром, мы расплатились по счету и вышли из здания кафе, сжимая в руках стаканчики повторного кофе. Я заметил про себя, что теперь чаще всего за раз могу выпить два кофе, пусть и хреново заваренных и даже без сахара. Сейчас было около четырех часов и уже начинало темнеть. Коннор хотел вернуться в машину, но я попросил его осмотреться. Сейчас мы шли через ряды машин на стоянке к зданию бежевого, как и тот гребанный Форд, подумал я, цвета, на боку которого была отчасти стертая надпись «Catch 54». Коннор смотрел именно на это здание, точнее небольшой металлический коробок в стиле спасателей Малибу, а я смотрел на то, что было его фоном: серые тучи, хотя я знал, что дождя сегодня уже не будет, нависающие над темно-синей гладью воды бухты Лайтхаус. На секунду мне даже показалось, что от открывшегося зрелища у меня кружится голова, хотя на самом деле всё было в порядке, и, на самом деле, ничего необычного в этой бухте не было. Скорее, наоборот, здесь всё выглядело даже слишком обычно, поджав губы, думал я.
Коннор первым приблизился к двери 54-го, поднявшись по деревянным ступенькам, постучал несколько раз, даже для вида пнул ногой, – хотя я знал, что так он сделал, лишь чтобы угодить мне, – но дверь оказалась закрытой. Коннор обернулся на меня, всем своим видам спрашивая, что я намерен делать дальше. Несколько секунд я смотрел на кофе в руках брата, от которого в прохладный воздух поднимался пар, а потом пошел дальше по стоянке. Наверное, Коннор послал мне в спину испепеляющий, хотя и несколько усталый взгляд, или просто оставил для себя заметку, что надерет мне зад, но я знал, что он идет следом за мной.
Я остановился перед оградой из сетки, закрывающей вход на небольшую, даже слишком маленькую, пристань. Зеленые волны бились о доски, лишь изредка некоторым из них удавалось прорваться в самый вверх, чтобы укрыть роем брызг деревянный пол постройки, уходившей на пару метров в воду.
Я прислонился щекой к холодной сетке, а Коннор, оказавшись рядом со мной, сказал то, что мне было понятно без слов, глядя на пустующую пристань:
- Сезон уже закрыт.
Мы постояли здесь еще минут 10, обжигаясь глотками несладкого кофе, а потом вернулись к машине. Я бросил унылый взгляд на бежевый Форд. Это не укрылось от Коннора.
- Не хочу даже слышать ничего, - сказал он мне, предостерегающе подняв руку. Я промолчал, лишь с сожалением подумал о выброшенном стаканчике с остатками кофе. Окажись он сейчас у меня в руке, я бы вылил всё его содержимое на крышу машины. Я усмехнулся, представив себе реакцию Коннора, выплескивающего остатки своего кофе уже не на машину, а мне в лицо. Ну и хрен с этим Фордом.
Я сел за руль и машина покатила дальше по Rt 20, пересекая мост. Мы оказались среди похожих друг на друга, как наши пистолеты в багажнике, двух- и трехэтажных домов. Мы проехали мимо, и через несколько кварталов, уже после широкой полосы Костал Хайуэй, мы увидели, как волны Саргассова моря пеной поднимаются на водной глади.
Тучи на небе уже приобрели синевато-синий оттенок наступающей ночи, когда мы захлопнули двери Форда, и пошли по сырому песку пляжа. Ботинки увязали в нем всё глубже и глубже, пока мы приближались к кромке воды, мутно-зелеными волнами набегающими на песок. Кон протянул мне сигарету. Дым вместе с горячим паром вырывался у нас из легких. И я, и Коннор, оба были в футболках, поверх которых черные распахнутые пальто укрывали наши плечи. Сейчас ветер был не очень сильный, но сам воздух был намного холодней, чем в тогда, когда мы в последний раз были на берегу. И сейчас тоже начинало темнеть. Я бросил исчерпавшую себя сигарету под ноги и перевел взгляд на Коннора.
- Ну? - его голос сливался с шумом волн. Мне казалось, что я могу слушать их вечно, - в смысле, как шум волн, так и голос Коннора.
- Снимем комнату, - предложил я, переводя взгляд обратно на горизонт. Лицо обожгло порывом ветра, который растрепал мои волосы и полу моего пальто. Я сунул руки в карманы, но пальто застегивать не стал. Коннор тоже уже докурил, поэтому подошел ко мне. Его руки застегнули несколько пуговиц на моем пальто и подняли воротник. Я никак не отреагировал, продолжая смотреть вдаль. Коннор приблизился губами к моему лицу, оставляя на щеке горячее дыхание, а потом опустил голову.
Где-то недалеко отсюда я услышал приближающийся шум самолета в облаках. Я перевел взгляд на белый след не слишком высоко в небе. А потом посмотрел на Коннора. Его глаза были закрыты, а лбом он прижимался к моему плечу. Я быстро поцеловал его в губы, хотя получилось только коснуться его щеки и лишь краешка бледноватых губ. Он открыл глаза и выпрямился, убирая упавшие на лицо короткие волосы.
Я смотрел сейчас на него думая, не сошел ли я с ума. Такая мысль пришла мне в голову, потому что я вспомнил всё то, что произошло между нами за последнюю неделю, а сейчас мне казалось это совсем не реальным, не смотря даже на этот секундный поцелуй.
Коннор тоже смотрел на меня, но он смотрел на меня в упор, а не как я – невидящим взглядом перед собой.
- Мерфи…о чем ты думаешь?
Этот вопрос прозвучал на грани моего создания, приводя в чувство. Я встретился с братом взглядом. Никогда раньше Коннор не спрашивал, о чем я думаю. Мне вообще всегда казалось, это вопрос могут задавать лишь девушки, лежа со своим парнем в постели, спустя минут 10 после секса. Коннор не был моей девушкой. Хотя спали мы вместе.
- Что ты сказал? – нарочно переспросил я, зная, что он не повторит эту тупую фразу.
Я оказался прав, потому что Коннор сказал совсем другое:
- Идем обратно. Снимем комнату, как ты сказал, а завтра…- он замолчал.
- А завтра мы подорвём Форд, - закончил за него я, и мы пошли обратно к машине, стряхивая песок с ботинок.
Завтра наступило намного медленнее, чем я планировал. Бывают такие дни, вечера, когда я спрашивал себя, а иногда и Коннора, когда же наступит это самое “завтра”, в то время, как вечерами я томился в бессмысленном ожидании рассвета. Мне казалось, что такие припадки греховного душевного отчаяния* находят только на меня во всем этом безбожном мире, неспособном на то, чтобы хотя бы какой-то один гребанный рассвет наступил однажды на 15 минут раньше.
(*греховного душевного отчаяния - отчаяние является одной из заповедей, которую человек нарушает против себя.)
Сегодняшний вечер начинался именно так.
Мы выпили еще по кофе во вполне приличном кафе, забитом под вечер людьми. Здесь были все ячейки сословий прибрежного района Оушен-сити: семьи, разнообразившие этот вечер ужином вне стен своих квартир; подростки, шумно обсуждающие школьные сплетни за кока-колой; влюбленный парочки, сидящие в самых дальних уголках зала; рабочие, тянувшие пиво за барной стойкой после трудового дня, иногда поглядывая в маленький экран висящего на стене телевизора, где показывали футбольный матч.
Мы с братом заняли единственный свободный столик, к счастью, возле окна на всю ширину стены.
Когда к нам подошел официант, а это был именно парень, в темно-синем фартуке с символикой кафе, я отвернулся к окну, стараясь скрыть смешок. Не знаю, что на меня вдруг нашло, но я не решался поднять взгляд, пока он не отойдет от нашего стола. Я сделал вид, что поправляю брошенное мной на соседний стул пальто, в то время как парень спросил, принести ли нам их меню. Коннор ответил, что да, принести, но сразу же заказал два кофе и попросил пепельницу. Парень ушел.
Когда я с улыбкой посмотрел на брата, тот спросил:
- Это еще что было?
- Ну.. – протянул я.
Парень вернулся на пару секунд, чтобы поставить перед нами прозрачную стеклянную пепельницу.
- Мерф, - многозначительным взглядом Коннор напомнил, чтобы я всё-таки ответил.
- Так… Я просто подумал, что ты тоже мог бы работать официантом, - я уже не скрывал свой смех.
Лицо Коннора сделалось непроницаемым. Он ничего не сказал, просто пнул меня по ноге под столом.
- Представляешь,– я говорил, выпуская густой сигаретный дым изо рта, одновременно убирая ноги подальше от ботинок брата, - ты, в одежде, как в фильме, подходишь, значит к клиенту. Естественно, что это мафиози, а ты давно проследил, где он жрёт свой обед, - я сделал затяжку и, глядя на молчащего Коннора, улыбнувшись, продолжил. – Он садится за стол. Делает свой ммм…мафиозный заказ. А потом ты выпрыгиваешь из-за барной стойки, при этом обязательно обвязавшись веревкой, - я не забываю добавить в свой рассказ любимый атрибут Коннора. - А конец сам знаешь,- я сложил пальцы левой руки так, что они напоминали пистолет, и сделал вид, что прицеливаюсь.
- Ты закончил? – усмехнувшись, сказал мне Коннор.
- Могу продолжить, - прищурился я, смахивая пепел с сигареты.
- Да я в этом не сомневаюсь.
- Блять, да мы же долбанные святые МакМа…- мой голос обрывается, когда я сталкиваюсь взглядом с подошедшим официантом.
Коннор очень медленно, словно в перематываемой пленке, поворачивает голову направо, тоже на этого парня. Я готов убить себя в этом момент. Тот ставит кофе нам на стол, одновременно переводя взгляд с Кона на меня, а потом кладёт перед нами два меню.
- Приятного вечера, - говорит он.
- Спа..сибо, - хрипло произношу я.
Парень кидает еще несколько взглядов на нас, то есть на наши руки с татуировками, а потом едва заметно улыбается и кивает.
Я перевожу дыхание. Парень уходит. Я знаю, что на этот раз всё обошлось, поэтому готов кричать во весь голос: «Аллилуя!».
Я перевожу взгляд на брата, все еще немного шокированного.
- Слушай, а это, мать твою, чистое везение… - начинаю я.
Но осекаюсь на полуслове. Кон быстро встает из-за стола и идёт в сторону туалета. Я делаю глоток кофе, глядя ему в спину. Несколько минут я просто жду его. Но тут я понимаю, какой я придурок.
Я ругаюсь про себя, вытаскиваю из кармана и кладу двадцатидолларовую купюру под горячий кофе, и бегу следом за ним.
- Коннор! - я врываюсь в уборную, но сразу же понимаю, что брата здесь нет.
Я увидел его на заднем дворе кафе, куда практически не доходил свет уличных фонарей.
- Кон…
Я подошел к нему. Коннор стоял, прислонившись лбом и локтем к кирпичной стене, сжав губы, делая медленные глубокие вдохи. Я заметил, что он в одной футболке, а рукав своего пальто он сжимает в руке, так что всё остальное оно лежит на земле.
– Кон, пожалуйста, прости.
И первый раз в своей жизни я просил у Коннора прощение вот так, на полном серьёзе, даже со слезами в глазах, с надрывным голосом, хрипло разрывающим моё горло и где-то еще, в самом дальнем сознании, эхом отдающимся по барабанным перепонкам. Хотя, наверное, я преувеличил…
Я хотел заставил его смотреть на меня, почти вплотную приблизив своё лицо к нему, обхватив руками его шею. В моих глазах правда были слёзы, только сейчас они уже высыхали. Да и в голосе совсем немного хрипоты, а голова мыслит совсем здраво.
- Я.. Кон, ну я кретин, что с меня взять… Кон, слышишь? – я заглядывал в опущенные вниз глаза брата, обжигая своим кофейным дыханием его веки. – Прости.
Он наконец-таки поднял на меня взгляд. И кивнул. А потом бросил быстрый взгляд на мои губы. Я почувствовал жар, несмотря на то, что на улице было уже по-ночному и по-декабрьски холодно. Я тоже смотрел на его губы. Но я сделал над собой усилие, и отстранился от Кона. Он сжал мою руку.
- Мерфи, я.. мне нужно…
- Да, - тут же оборвал его я, не дав договорить. – Но..дай мне время.
Я отступил на пару шагов и нашарил рукой ключи в кармане.
- Я жду тебя.
Я жду тебя в этом гребанном Форде, хотел сказать я. Но мне не хотелось бесить Коннора. Я и так причиняю ему одни неприятности. И еще боль. Всегда так было, я делал намного больше ошибок, чем мой брат, думал я на подходе к бежевому Форду. И когда я подрывался на очередной мине нашей жизни, я страшно ненавидел себя. Мне даже жить не хотелось, потому что я всегда думал, что Коннор не сможет меня простить. А он прощал каждый раз, всегда, так что я еще больше себя ненавидел, и его тоже, потому что считал, меня нельзя прощать.
Я нашарил под футболкой крест и сжал его в ладони, в той же, что были мои ключи, а другую ладонь, сжатую в кулак, поднёс к дрожащим от невольно подкатившим горьким комком к горлу, губам. Прости меня, Господи. Прости меня, Коннор.
Я смахнул две соленых дорожек с левой щеки, а потом открыл дверь и завел машину. Слушая гудение мотора, я дождался Коннора, который сел на заднее сидение. И Форд снова покатил по дороге, которую уже застилала ночная темень, изредка развеянная неяркими уличными фонарями. Мы выезжали на трассу, и вот Коннор попросил меня остановить машину. Форд остановился у обочины.
Я бросил взгляд в зеркало заднего вида. Почти ничего не было видно. Я повернулся, как раз тогда, когда Коннор сказал:
- Мерф, никогда больше так не делай.
Я увидел, как губы Кона дрогнули в улыбке, и потянулся к нему, перегнувшись через сидение, выдав короткое: «Обещаю».
Он потянул меня к себе. Кое-как, цепляясь ботинком за руль, шипя ругательства, я все же перелез к нему на заднее сидение. Коннор, откинув голову назад, но так, чтобы видеть меня, с той же улыбкой наблюдал, как я расшнуровываю один ботинок и кидаю его куда-то между сидениями, а потом оказываюсь рядом с самим Коннором сзади. Я скидываю пальто, потому что мне уже жарко, и склоняюсь над Коннором, целуя его приоткрытые губы, потом отрываюсь от него и стаскиваю с себя футболку, а заодно и четки с крестом. Он всё так же наблюдает за мной. Я как-то даже нерешительно снова целую его губы. Когда я касаюсь его губ, то закрываю глаза, он тоже всегда так раньше делал. А сейчас, когда я распахнул веки, не прерывая наш поцелуй, увидел, что он не отрывает от меня взгляда. Я прищурился, глядя, как он проводит языком по своим губам. Потом сел сверху него и стал расстегивать ему пальто, аккуратно стаскивая его с плеч Коннора. При этом он прижался на несколько секунд к моей щеке, и я почувствовал взмахи его ресниц на своей коже. Я опять целую его губы, спускаясь рукой к ремню его джинсов, расстегивая. Кон выгибается мне навстречу, хотя я еще ничего не сделал. Я усмехаюсь в его горячие губы. Он понял это. В следующую секунду я оказываюсь лежащим спиной на сидении, а Коннор нависает надо мной, упираясь одной рукой в водительское сидение, а второй расстегивает мои штаны. Я сжимаю зубы, специально, чтобы из моего рта не вырвалось ни единого стона. Коннор прижимается губами к моему рту, сначала нежно, раскрывая мои губы. Я поддаюсь, обманувшись его нежностью, потому что теперь он запускает руку мне в джинсы. То, что он делает, заставляет все же меня выпустить из легких сдавленный стон. Коннор теперь усмехается в мои губы. А потом заставляет меня перевернуться на спину, спуская с меня джинсы до колен. Он сжимает одну мою руку своей ладонью, а потом входит в меня. От боли у меня темнеет в глазах, а дыхание перехватывает. Он продолжает, а я закрываю глаза, чувствую, как напряглась на моем запястье его ладонь, а он дышит мне в затылок. Он начинает двигаться еще быстрее, от минутной нежности Коннора не осталось следа, мне все еще больно, и я моюсь о том, чтобы он замедлил темп. Кон, мне больно. Кон, мне больно. Кон, мне больно. Наверное, я сказал это, а может, закричал, но я услышал над своим ухом его мягкое «прости», и его движения во мне стали намного аккуратнее. Я сплел пальцы руки с его пальцами, когда почувствовал, то, ради чего я терпел эту гребанную боль. Я хочу, чтобы Коннор поцеловал меня, я теперь понял, что всегда, перед тем, как Коннор кончает, у меня возникает это желание.
- Кон… - я поворачиваю к нему голову, насколько могу.
Краем глаза мне удается заметить его расслабленные веки, блестящее лицо и приоткрытые губы, тогда я снова зову его по имени. В этот момент он кончает, а я так и не получаю его поцелуя. Он бессильно падает на сидение, прижимаясь щекой к моей шее. Через несколько минут он садится и застегивает джинсы. Я молча натягиваю свои. А потом он ловит на себе мой взгляд. Проходит еще секунда, и я прижимаю его к себе, чувствуя уже успокоившееся биение в его груди, хотя я всё еще тяжело дышу. Он касается рукой моего затылка, проводя рукой по волосам, - я стал привыкать к этому жесту, и сейчас, снова ощутив его, я облегченно вздохнул, всё еще прижимаясь к Коннору. Я чувствую, как он скользит губами по моей шее, так, что мне становится щекотно, и я опускаю подбородок. Коннор улыбается, а я говорю, словно в шутку:
- Господи, почему я люблю такого дурака?..
И понимаю, что зря. Коннор отстраняет меня от себя, тут же становясь серьезным.
- Вот только, блять, не нужно моралей, - сразу же говорю ему я. А внутри у меня всё готово рухнуть, если он скажет сейчас что-то, любое слово..
- Мерф, видел бы ты сейчас свое лицо. Ты же, блять, не думаешь, что я скажу, что..
- Заткнись, - бросаю я и тянусь за своей футболкой. Коннор перехватывает мою руку.
- Смотри на меня, - говорит он.
Я нехотя встречаюсь с ним взглядом.
- Мерфи.
- Вот блять..
- Мерф, я…
- Что, блять?
- Хотел сказать…
- Блять. Говори тогда…
- Если еще раз…
- Блять, что?!
- Еще раз скажешь это блятское слово…
- Блять! – ору я, хотя уже начинаю давиться от смеха.
- Мерфи!
- Бл..
Коннор резко зажимает мой рот рукой, пытаясь сохранить серьезное лицо. Я хлопаю его по плечу, а когда он убирает руку от моего рта, то мы синхронно заливаемся громким смехом. Успокоившись, секунд через тридцать, я все же говорю, на этот раз пропуская то блятское слово:
- Ну и что ты там хотел сказать?
Коннор смотрит на меня, а потом на полном серьезе отвечает:
- Я согласен разнести Форд из винтовки.
Не знаю, как только этих невыносимым смехом мы не сорвали себе голоса.
пейринг: Мерфи/Коннор (Святые из трущоб)
жанр: слэш, естественно хд
рейтинг: NC-17 наверное
размер: миди что-ли. 10 глав.
саммари: после 1 части, отношения братьев, слэш чуть ли не в каждой главе.
предупреждение: POV мерфи, слэш. Песни, вдохновившие меня, указаны. Поясняющие сноски есть.
посвящение: кому же еще, как не моему родному брату - YuDy . Forever yours <3
глава шестая6 «Побережье Мерфи»
Каждый из нас доел свой омлет с сыром, мы расплатились по счету и вышли из здания кафе, сжимая в руках стаканчики повторного кофе. Я заметил про себя, что теперь чаще всего за раз могу выпить два кофе, пусть и хреново заваренных и даже без сахара. Сейчас было около четырех часов и уже начинало темнеть. Коннор хотел вернуться в машину, но я попросил его осмотреться. Сейчас мы шли через ряды машин на стоянке к зданию бежевого, как и тот гребанный Форд, подумал я, цвета, на боку которого была отчасти стертая надпись «Catch 54». Коннор смотрел именно на это здание, точнее небольшой металлический коробок в стиле спасателей Малибу, а я смотрел на то, что было его фоном: серые тучи, хотя я знал, что дождя сегодня уже не будет, нависающие над темно-синей гладью воды бухты Лайтхаус. На секунду мне даже показалось, что от открывшегося зрелища у меня кружится голова, хотя на самом деле всё было в порядке, и, на самом деле, ничего необычного в этой бухте не было. Скорее, наоборот, здесь всё выглядело даже слишком обычно, поджав губы, думал я.
Коннор первым приблизился к двери 54-го, поднявшись по деревянным ступенькам, постучал несколько раз, даже для вида пнул ногой, – хотя я знал, что так он сделал, лишь чтобы угодить мне, – но дверь оказалась закрытой. Коннор обернулся на меня, всем своим видам спрашивая, что я намерен делать дальше. Несколько секунд я смотрел на кофе в руках брата, от которого в прохладный воздух поднимался пар, а потом пошел дальше по стоянке. Наверное, Коннор послал мне в спину испепеляющий, хотя и несколько усталый взгляд, или просто оставил для себя заметку, что надерет мне зад, но я знал, что он идет следом за мной.
Я остановился перед оградой из сетки, закрывающей вход на небольшую, даже слишком маленькую, пристань. Зеленые волны бились о доски, лишь изредка некоторым из них удавалось прорваться в самый вверх, чтобы укрыть роем брызг деревянный пол постройки, уходившей на пару метров в воду.
Я прислонился щекой к холодной сетке, а Коннор, оказавшись рядом со мной, сказал то, что мне было понятно без слов, глядя на пустующую пристань:
- Сезон уже закрыт.
Мы постояли здесь еще минут 10, обжигаясь глотками несладкого кофе, а потом вернулись к машине. Я бросил унылый взгляд на бежевый Форд. Это не укрылось от Коннора.
- Не хочу даже слышать ничего, - сказал он мне, предостерегающе подняв руку. Я промолчал, лишь с сожалением подумал о выброшенном стаканчике с остатками кофе. Окажись он сейчас у меня в руке, я бы вылил всё его содержимое на крышу машины. Я усмехнулся, представив себе реакцию Коннора, выплескивающего остатки своего кофе уже не на машину, а мне в лицо. Ну и хрен с этим Фордом.
Я сел за руль и машина покатила дальше по Rt 20, пересекая мост. Мы оказались среди похожих друг на друга, как наши пистолеты в багажнике, двух- и трехэтажных домов. Мы проехали мимо, и через несколько кварталов, уже после широкой полосы Костал Хайуэй, мы увидели, как волны Саргассова моря пеной поднимаются на водной глади.
Тучи на небе уже приобрели синевато-синий оттенок наступающей ночи, когда мы захлопнули двери Форда, и пошли по сырому песку пляжа. Ботинки увязали в нем всё глубже и глубже, пока мы приближались к кромке воды, мутно-зелеными волнами набегающими на песок. Кон протянул мне сигарету. Дым вместе с горячим паром вырывался у нас из легких. И я, и Коннор, оба были в футболках, поверх которых черные распахнутые пальто укрывали наши плечи. Сейчас ветер был не очень сильный, но сам воздух был намного холодней, чем в тогда, когда мы в последний раз были на берегу. И сейчас тоже начинало темнеть. Я бросил исчерпавшую себя сигарету под ноги и перевел взгляд на Коннора.
- Ну? - его голос сливался с шумом волн. Мне казалось, что я могу слушать их вечно, - в смысле, как шум волн, так и голос Коннора.
- Снимем комнату, - предложил я, переводя взгляд обратно на горизонт. Лицо обожгло порывом ветра, который растрепал мои волосы и полу моего пальто. Я сунул руки в карманы, но пальто застегивать не стал. Коннор тоже уже докурил, поэтому подошел ко мне. Его руки застегнули несколько пуговиц на моем пальто и подняли воротник. Я никак не отреагировал, продолжая смотреть вдаль. Коннор приблизился губами к моему лицу, оставляя на щеке горячее дыхание, а потом опустил голову.
Где-то недалеко отсюда я услышал приближающийся шум самолета в облаках. Я перевел взгляд на белый след не слишком высоко в небе. А потом посмотрел на Коннора. Его глаза были закрыты, а лбом он прижимался к моему плечу. Я быстро поцеловал его в губы, хотя получилось только коснуться его щеки и лишь краешка бледноватых губ. Он открыл глаза и выпрямился, убирая упавшие на лицо короткие волосы.
Я смотрел сейчас на него думая, не сошел ли я с ума. Такая мысль пришла мне в голову, потому что я вспомнил всё то, что произошло между нами за последнюю неделю, а сейчас мне казалось это совсем не реальным, не смотря даже на этот секундный поцелуй.
Коннор тоже смотрел на меня, но он смотрел на меня в упор, а не как я – невидящим взглядом перед собой.
- Мерфи…о чем ты думаешь?
Этот вопрос прозвучал на грани моего создания, приводя в чувство. Я встретился с братом взглядом. Никогда раньше Коннор не спрашивал, о чем я думаю. Мне вообще всегда казалось, это вопрос могут задавать лишь девушки, лежа со своим парнем в постели, спустя минут 10 после секса. Коннор не был моей девушкой. Хотя спали мы вместе.
- Что ты сказал? – нарочно переспросил я, зная, что он не повторит эту тупую фразу.
Я оказался прав, потому что Коннор сказал совсем другое:
- Идем обратно. Снимем комнату, как ты сказал, а завтра…- он замолчал.
- А завтра мы подорвём Форд, - закончил за него я, и мы пошли обратно к машине, стряхивая песок с ботинок.
Завтра наступило намного медленнее, чем я планировал. Бывают такие дни, вечера, когда я спрашивал себя, а иногда и Коннора, когда же наступит это самое “завтра”, в то время, как вечерами я томился в бессмысленном ожидании рассвета. Мне казалось, что такие припадки греховного душевного отчаяния* находят только на меня во всем этом безбожном мире, неспособном на то, чтобы хотя бы какой-то один гребанный рассвет наступил однажды на 15 минут раньше.
(*греховного душевного отчаяния - отчаяние является одной из заповедей, которую человек нарушает против себя.)
Сегодняшний вечер начинался именно так.
Мы выпили еще по кофе во вполне приличном кафе, забитом под вечер людьми. Здесь были все ячейки сословий прибрежного района Оушен-сити: семьи, разнообразившие этот вечер ужином вне стен своих квартир; подростки, шумно обсуждающие школьные сплетни за кока-колой; влюбленный парочки, сидящие в самых дальних уголках зала; рабочие, тянувшие пиво за барной стойкой после трудового дня, иногда поглядывая в маленький экран висящего на стене телевизора, где показывали футбольный матч.
Мы с братом заняли единственный свободный столик, к счастью, возле окна на всю ширину стены.
Когда к нам подошел официант, а это был именно парень, в темно-синем фартуке с символикой кафе, я отвернулся к окну, стараясь скрыть смешок. Не знаю, что на меня вдруг нашло, но я не решался поднять взгляд, пока он не отойдет от нашего стола. Я сделал вид, что поправляю брошенное мной на соседний стул пальто, в то время как парень спросил, принести ли нам их меню. Коннор ответил, что да, принести, но сразу же заказал два кофе и попросил пепельницу. Парень ушел.
Когда я с улыбкой посмотрел на брата, тот спросил:
- Это еще что было?
- Ну.. – протянул я.
Парень вернулся на пару секунд, чтобы поставить перед нами прозрачную стеклянную пепельницу.
- Мерф, - многозначительным взглядом Коннор напомнил, чтобы я всё-таки ответил.
- Так… Я просто подумал, что ты тоже мог бы работать официантом, - я уже не скрывал свой смех.
Лицо Коннора сделалось непроницаемым. Он ничего не сказал, просто пнул меня по ноге под столом.
- Представляешь,– я говорил, выпуская густой сигаретный дым изо рта, одновременно убирая ноги подальше от ботинок брата, - ты, в одежде, как в фильме, подходишь, значит к клиенту. Естественно, что это мафиози, а ты давно проследил, где он жрёт свой обед, - я сделал затяжку и, глядя на молчащего Коннора, улыбнувшись, продолжил. – Он садится за стол. Делает свой ммм…мафиозный заказ. А потом ты выпрыгиваешь из-за барной стойки, при этом обязательно обвязавшись веревкой, - я не забываю добавить в свой рассказ любимый атрибут Коннора. - А конец сам знаешь,- я сложил пальцы левой руки так, что они напоминали пистолет, и сделал вид, что прицеливаюсь.
- Ты закончил? – усмехнувшись, сказал мне Коннор.
- Могу продолжить, - прищурился я, смахивая пепел с сигареты.
- Да я в этом не сомневаюсь.
- Блять, да мы же долбанные святые МакМа…- мой голос обрывается, когда я сталкиваюсь взглядом с подошедшим официантом.
Коннор очень медленно, словно в перематываемой пленке, поворачивает голову направо, тоже на этого парня. Я готов убить себя в этом момент. Тот ставит кофе нам на стол, одновременно переводя взгляд с Кона на меня, а потом кладёт перед нами два меню.
- Приятного вечера, - говорит он.
- Спа..сибо, - хрипло произношу я.
Парень кидает еще несколько взглядов на нас, то есть на наши руки с татуировками, а потом едва заметно улыбается и кивает.
Я перевожу дыхание. Парень уходит. Я знаю, что на этот раз всё обошлось, поэтому готов кричать во весь голос: «Аллилуя!».
Я перевожу взгляд на брата, все еще немного шокированного.
- Слушай, а это, мать твою, чистое везение… - начинаю я.
Но осекаюсь на полуслове. Кон быстро встает из-за стола и идёт в сторону туалета. Я делаю глоток кофе, глядя ему в спину. Несколько минут я просто жду его. Но тут я понимаю, какой я придурок.
Я ругаюсь про себя, вытаскиваю из кармана и кладу двадцатидолларовую купюру под горячий кофе, и бегу следом за ним.
- Коннор! - я врываюсь в уборную, но сразу же понимаю, что брата здесь нет.
Я увидел его на заднем дворе кафе, куда практически не доходил свет уличных фонарей.
- Кон…
Я подошел к нему. Коннор стоял, прислонившись лбом и локтем к кирпичной стене, сжав губы, делая медленные глубокие вдохи. Я заметил, что он в одной футболке, а рукав своего пальто он сжимает в руке, так что всё остальное оно лежит на земле.
– Кон, пожалуйста, прости.
И первый раз в своей жизни я просил у Коннора прощение вот так, на полном серьёзе, даже со слезами в глазах, с надрывным голосом, хрипло разрывающим моё горло и где-то еще, в самом дальнем сознании, эхом отдающимся по барабанным перепонкам. Хотя, наверное, я преувеличил…
Я хотел заставил его смотреть на меня, почти вплотную приблизив своё лицо к нему, обхватив руками его шею. В моих глазах правда были слёзы, только сейчас они уже высыхали. Да и в голосе совсем немного хрипоты, а голова мыслит совсем здраво.
- Я.. Кон, ну я кретин, что с меня взять… Кон, слышишь? – я заглядывал в опущенные вниз глаза брата, обжигая своим кофейным дыханием его веки. – Прости.
Он наконец-таки поднял на меня взгляд. И кивнул. А потом бросил быстрый взгляд на мои губы. Я почувствовал жар, несмотря на то, что на улице было уже по-ночному и по-декабрьски холодно. Я тоже смотрел на его губы. Но я сделал над собой усилие, и отстранился от Кона. Он сжал мою руку.
- Мерфи, я.. мне нужно…
- Да, - тут же оборвал его я, не дав договорить. – Но..дай мне время.
Я отступил на пару шагов и нашарил рукой ключи в кармане.
- Я жду тебя.
Я жду тебя в этом гребанном Форде, хотел сказать я. Но мне не хотелось бесить Коннора. Я и так причиняю ему одни неприятности. И еще боль. Всегда так было, я делал намного больше ошибок, чем мой брат, думал я на подходе к бежевому Форду. И когда я подрывался на очередной мине нашей жизни, я страшно ненавидел себя. Мне даже жить не хотелось, потому что я всегда думал, что Коннор не сможет меня простить. А он прощал каждый раз, всегда, так что я еще больше себя ненавидел, и его тоже, потому что считал, меня нельзя прощать.
Я нашарил под футболкой крест и сжал его в ладони, в той же, что были мои ключи, а другую ладонь, сжатую в кулак, поднёс к дрожащим от невольно подкатившим горьким комком к горлу, губам. Прости меня, Господи. Прости меня, Коннор.
Я смахнул две соленых дорожек с левой щеки, а потом открыл дверь и завел машину. Слушая гудение мотора, я дождался Коннора, который сел на заднее сидение. И Форд снова покатил по дороге, которую уже застилала ночная темень, изредка развеянная неяркими уличными фонарями. Мы выезжали на трассу, и вот Коннор попросил меня остановить машину. Форд остановился у обочины.
Я бросил взгляд в зеркало заднего вида. Почти ничего не было видно. Я повернулся, как раз тогда, когда Коннор сказал:
- Мерф, никогда больше так не делай.
Я увидел, как губы Кона дрогнули в улыбке, и потянулся к нему, перегнувшись через сидение, выдав короткое: «Обещаю».
Он потянул меня к себе. Кое-как, цепляясь ботинком за руль, шипя ругательства, я все же перелез к нему на заднее сидение. Коннор, откинув голову назад, но так, чтобы видеть меня, с той же улыбкой наблюдал, как я расшнуровываю один ботинок и кидаю его куда-то между сидениями, а потом оказываюсь рядом с самим Коннором сзади. Я скидываю пальто, потому что мне уже жарко, и склоняюсь над Коннором, целуя его приоткрытые губы, потом отрываюсь от него и стаскиваю с себя футболку, а заодно и четки с крестом. Он всё так же наблюдает за мной. Я как-то даже нерешительно снова целую его губы. Когда я касаюсь его губ, то закрываю глаза, он тоже всегда так раньше делал. А сейчас, когда я распахнул веки, не прерывая наш поцелуй, увидел, что он не отрывает от меня взгляда. Я прищурился, глядя, как он проводит языком по своим губам. Потом сел сверху него и стал расстегивать ему пальто, аккуратно стаскивая его с плеч Коннора. При этом он прижался на несколько секунд к моей щеке, и я почувствовал взмахи его ресниц на своей коже. Я опять целую его губы, спускаясь рукой к ремню его джинсов, расстегивая. Кон выгибается мне навстречу, хотя я еще ничего не сделал. Я усмехаюсь в его горячие губы. Он понял это. В следующую секунду я оказываюсь лежащим спиной на сидении, а Коннор нависает надо мной, упираясь одной рукой в водительское сидение, а второй расстегивает мои штаны. Я сжимаю зубы, специально, чтобы из моего рта не вырвалось ни единого стона. Коннор прижимается губами к моему рту, сначала нежно, раскрывая мои губы. Я поддаюсь, обманувшись его нежностью, потому что теперь он запускает руку мне в джинсы. То, что он делает, заставляет все же меня выпустить из легких сдавленный стон. Коннор теперь усмехается в мои губы. А потом заставляет меня перевернуться на спину, спуская с меня джинсы до колен. Он сжимает одну мою руку своей ладонью, а потом входит в меня. От боли у меня темнеет в глазах, а дыхание перехватывает. Он продолжает, а я закрываю глаза, чувствую, как напряглась на моем запястье его ладонь, а он дышит мне в затылок. Он начинает двигаться еще быстрее, от минутной нежности Коннора не осталось следа, мне все еще больно, и я моюсь о том, чтобы он замедлил темп. Кон, мне больно. Кон, мне больно. Кон, мне больно. Наверное, я сказал это, а может, закричал, но я услышал над своим ухом его мягкое «прости», и его движения во мне стали намного аккуратнее. Я сплел пальцы руки с его пальцами, когда почувствовал, то, ради чего я терпел эту гребанную боль. Я хочу, чтобы Коннор поцеловал меня, я теперь понял, что всегда, перед тем, как Коннор кончает, у меня возникает это желание.
- Кон… - я поворачиваю к нему голову, насколько могу.
Краем глаза мне удается заметить его расслабленные веки, блестящее лицо и приоткрытые губы, тогда я снова зову его по имени. В этот момент он кончает, а я так и не получаю его поцелуя. Он бессильно падает на сидение, прижимаясь щекой к моей шее. Через несколько минут он садится и застегивает джинсы. Я молча натягиваю свои. А потом он ловит на себе мой взгляд. Проходит еще секунда, и я прижимаю его к себе, чувствуя уже успокоившееся биение в его груди, хотя я всё еще тяжело дышу. Он касается рукой моего затылка, проводя рукой по волосам, - я стал привыкать к этому жесту, и сейчас, снова ощутив его, я облегченно вздохнул, всё еще прижимаясь к Коннору. Я чувствую, как он скользит губами по моей шее, так, что мне становится щекотно, и я опускаю подбородок. Коннор улыбается, а я говорю, словно в шутку:
- Господи, почему я люблю такого дурака?..
И понимаю, что зря. Коннор отстраняет меня от себя, тут же становясь серьезным.
- Вот только, блять, не нужно моралей, - сразу же говорю ему я. А внутри у меня всё готово рухнуть, если он скажет сейчас что-то, любое слово..
- Мерф, видел бы ты сейчас свое лицо. Ты же, блять, не думаешь, что я скажу, что..
- Заткнись, - бросаю я и тянусь за своей футболкой. Коннор перехватывает мою руку.
- Смотри на меня, - говорит он.
Я нехотя встречаюсь с ним взглядом.
- Мерфи.
- Вот блять..
- Мерф, я…
- Что, блять?
- Хотел сказать…
- Блять. Говори тогда…
- Если еще раз…
- Блять, что?!
- Еще раз скажешь это блятское слово…
- Блять! – ору я, хотя уже начинаю давиться от смеха.
- Мерфи!
- Бл..
Коннор резко зажимает мой рот рукой, пытаясь сохранить серьезное лицо. Я хлопаю его по плечу, а когда он убирает руку от моего рта, то мы синхронно заливаемся громким смехом. Успокоившись, секунд через тридцать, я все же говорю, на этот раз пропуская то блятское слово:
- Ну и что ты там хотел сказать?
Коннор смотрит на меня, а потом на полном серьезе отвечает:
- Я согласен разнести Форд из винтовки.
Не знаю, как только этих невыносимым смехом мы не сорвали себе голоса.
@музыка: blue october Come In Closer
@темы: boondock saints, Forever yours